"Джейн Эйр" и иллюстрации, 3 часть
Третья часть про иллюстрации к роману Ш.Бронте "Джейн Эйр". Сёстры Бронте.
В своих произведениях они описывали жизнь человеческого сердца, его испытания и искушения. Они не давали готовых ответов, а лишь предоставляли читателю возможность самостоятельно сделать вывод: стоит ли людям следовать викторианской морали или можно позволить себе иногда от неё отступать. Они создали образ независимой женщины, которая зарабатывает на жизнь своим умом и талантом, что было новизной в английской литературе.
— А, вот где были истоки мейнстрима независимости современных женщин ))
«Радость придала мне ловкости, и я вскочила в седло перед ним.» . Иллюстрации Г.В. Акулова (1931-1991).
— Мне понравилось отношение Джейн к Рочестеру, когда она стала его невестой. Она оказалась с острым языком и "не давала" ему, как теперь говорят, и держала его на расстоянии.
Он позлился, поворчал, поиронизировал. «Очень хорошо, – думала я, – бесись и язви, сколько душе угодно, но я убеждена, что держаться с тобой следует именно так. Ты мне нравишься больше, чем способны выразить слова, но я не поддамся сладкой сентиментальности и этой пикировкой не подпущу тебя к краю пропасти, а кроме того, парируя твои выпады, сохраню между нами расстояние, наилучшее для нашей взаимной пользы».
Мало-помалу я довела его почти до исступления, а когда он оскорбленно отошел в дальний конец гостиной, встала и со словами «спокойной ночи, сэр», произнесенными моим обычным почтительным тоном, выскользнула в боковую дверь и была такова.
Такой системы поведения я придерживалась весь испытательный срок с совершеннейшим успехом. Он, правда, сердился и не скупился на резкости, но я видела, что тем не менее все это было очень ему по вкусу и что покорность овечки и чувствительность голубки хотя и польстили бы его деспотизму, однако угодили бы его здравому смыслу, удовлетворили бы его проницательность и даже пришлись бы ему по нраву куда меньше.
В присутствии кого-либо еще я, как и прежде, была очень почтительна и молчалива, так как всякое иное поведение выглядело бы неуместным, и только во время наших ежевечерних встреч я все время ему перечила и ставила препоны. Он продолжал посылать за мной, едва часы били семь, однако, когда я являлась перед ним, с его уст уже не срывались медовые обращения вроде «любовь моя» или «милая». Самыми мягкими моими обозначениями были «наглый котенок», «злокозненный эльф», «нечисть», «оборотень» и тому подобное. Вместо ласковых взглядов меня теперь дарили гримасами, пожатие руки сменилось щипками повыше локтя, а вместо поцелуя в щеку меня больно дергали за ухо.
— Это же гениальный совет. Неожиданно для викторианской морали. Представляю, какой бомбой был роман в те годы!
«Совсем близко чей-то голос отчётливо произнёс:
- Брак не может состояться, я заявляю, что препятствие существует.»
— Рочестер не мог развестись с сумасшедшей женой. Тогда безумие не считалось достаточным поводом для развода.
— И не был способен на тайное убийство. А Джейн не хотела стать любовницей, содержанкой женатого мужчины. Таких женщин серьезно осуждали в обществе. Предпочла умереть в нищете.
"Это моя жена". Художник Ф. Х. Таунсенд(1897)
"А вот та, которую я мечтал назвать своей! — Он положил мне руку на плечо. — Молоденькая девушка, которая стоит так сурово и спокойно у самых дверей ада, глядя с полным самообладанием на проделки этого демона." (Перевод В.Станевич)
"А вот то, что я жаждал обрести! – Он положил руку мне на плечо. – Эту юную девушку, которая стоит так спокойно и грустно перед пастью ада и смотрит невозмутимо на неистовства демона. Она пленила меня, как отдохновение после этого неуемного и сокрущающего бешенства." (Перевод И.Гуревой)
— О, в юности эта речь меня так впечатляла, что с тех пор стараюсь сохранять спокойствие при всех в таких случаях, вспоминая Джейн в этой сцене. Без истерии и скандала. Потом можно беситься в своем уединении.
Ирония в том, что Шарлотта Бронте простодушно посвятила второе издание романа «Джейн Эйр» Уильяму Теккерею, не подозревая, что у него была жена, страдавшая психическим расстройством. Он поместил её в клинику для душевнобольных. Их детей воспитывали гувернантки. Об этом сплетничали в обществе. И распространился слух, будто бы Теккерей, автор романа «Ярмарка тщеславия», влюблён в свою гувернантку, которая написала автобиографию. Теккерей был в ярости. Бронте не знала, что её искреннее посвящение вызовет скандал, ведь она жила далеко от Лондона и не следила за городскими сплетнями. Когда она об этом узнала, то была в шоке. В следующих изданиях посвящение исчезло. Шарлотта написала Теккерею письмо с извинениями.
— Странно, у меня в романе написано "У. Теккерею, эсквайру, с глубочайшим уважением посвящает автор эту книгу". Переводчик И.Гурева.
Уильям Теккерей, автор «Ярмарки тщеславия».
— Да уж, Шарлотта попала в точку! Но зачем она посвятила второе издание ему?
Первое издание было опубликовано под мужским псевдонимом. Именно Теккерей первым догадался, что автором «Джейн Эйр» является женщина, причём эта женщина образованная. Шарлотта была очень рада такой оценке известного писателя и хотела выразить ему свою благодарность. Порой писатели могут проявлять удивительную проницательность.
Слухи дошли даже до России. В «Отечественных записках» (русском "толстом" литературном журнале XIX века), где публиковался роман «Джейн Эйр», так и писали: автор романа — гувернантка Теккерея, которого хорошо знали в царской России.
«Кучер высадил меня на перекрёстке, называемом Уиткросс.»
Потом в разных любовно-исторических романах и даже в фэнтези встречался один и тот же сюжет: гувернантка покидает своего работодателя, в которого влюблялась.
« - Все люди должны умереть, - произнёс чей-то голос совсем близко от меня, - но не все обречены на мучительный и преждевременный конец, какой выпал на вашу долю, если бы вы погибли здесь от истощения.»
— Кстати, я так и не поняла эту фразу: "Мы с Мери считали бы себя богатыми, оставь он нам хоть по тысяче фунтов, а Сент-Джону такая сумма пригодилась бы для его добрых дел.". Может, для сестер Джейн эти деньги, как для нас миллион рублей?
— Но деньги рано или поздно заканчиваются даже при бережливости.
Из книги Елены Первушиной "Гордость и предубеждения женщин Викторианской эпохи":
"Что же повышало шансы девушки на замужество? Красота? Добрый нрав? Элегантность? Образованность? Увы, ответ гораздо проще: приданое свыше 10 000 фунтов. Дело в том, что в те времена крупные денежные суммы было принято помещать в банк и жить на проценты с них. Банк, как правило, начислял 4 %, а «прожиточный минимум» для дворянского семейства средней руки составлял около 400 фунтов в год. Итак, девушка с приданым более 10 000 фунтов могла обеспечить будущего мужа, – точнее, не она, а ее отец, который выдавал ей это приданое, – и на нее нужно обратить внимание. Более бедных невест следовало избегать, чтобы не разбить их сердце или, ненароком, свое."
« - Я презираю ваше представление о любви, - невольно вырвалось у меня; я поднялась и теперь стояла перед ним, прислонившись спиной к скале.»
— Я была уверена, что прототип Сент-Джона был брат Шарлотты. Жаль, что брат рано умер от туберкулеза. Талантливый был, художник и переводчик.
— Как бы не так. Он был наркоманом, умер от этого.
— Но у меня так написано в предисловии к роману о брате и сестрах Бронте...
— Не могли писать о наркомании в советском издании. А в викторианской Англии это было распространенным пороком. Об этом писал также Артур Конан Дойл в своих рассказах о Шерлоке Холмсе.
«Поднос дрожал у меня в руках; вода расплескалась из стакана; сердце громко колотилось.»
Далее в романе Джейн признается возлюбленному, потерявшему большую часть своего состояния при пожаре.
— Нет, сэр, теперь я независимая женщина.
— Независимая! Что вы хотите сказать?
— Мой дядя, живший на Мадейре, умер и оставил мне пять тысяч фунтов.
— О, вот это звучит реально, это настоящая действительность! — воскликнул он. — Мне бы никогда это не приснилось. И потом — это ее голос, такой оживленный и волнующий и все такой же нежный; он радует мое омертвевшее сердце, он оживляет его. Как же это, Джен? Вы независимая женщина? Вы богатая женщина? (Перевод В.Станевич)
У И.Гуровой:
– Нет, сэр. Я теперь независимая женщина.
– Независимая? Как так, Джейн?
– Мой дядя, живший на Мадейре, скончался и оставил мне пять тысяч фунтов.
– А, деньги! Значит, это явь! Подобное мне никогда бы не пригрезилось. А к тому же этот ее особый голосок, не просто нежный, но полный веселого лукавства и такой бодрящий! Он оживляет мое засохшее сердце, воскрешает его… Так ты теперь независимая женщина, Дженет? Богатая?
— Вряд ли могли стать независимыми. Им ли принадлежало это состояние? Во многих странах женщины не имели права владеть имуществом и счетом в банке. Их приданое переходило напрямую не к ним, а к мужьям.
— У тех же сестёр и Джейн нет отца, который бы приказал выйти замуж, поэтому они могли не выйти замуж вообще и жить независимо. Привыкли жить самостоятельно и скромно после смерти родителей.
«…Я дала ему обнять меня за плечи: будучи гораздо ниже его, я одновременно служила ему и опорой, и поводырем. Мы вошли в лес и направились домой.»
— Пожилой отец писательниц Шарлотты, Эмили и Энн Бронте, а также сына Брэнуэлла, Патрик Бронте пережил всех своих детей. Умер в 84 года, его похоронил зять и вдовец Шарлотты. Детей не было.
— Очень похоже на родовое проклятие. Вымирание рода.
— Туберкулез тоже проклятие? Или условия жизни?
"Джейн Эйр" и иллюстрации, 1 часть
"Джейн Эйр" и иллюстрации, 2 часть
Вам понравилось?
